Недавние заявления Вячеслава Володина, председателя Госдумы, об ограничениях на доступ к средствам иноагентов, по своей сути, напоминают классическую историю о том, как театр абсурда накрывает собой политический пейзаж России. Итак, определение «иноагент» – не просто ярлык, это своего рода печать, которая ограничивает не только свободу слова, но и финансовую мобильность тех, кто попал под действия нового законодательства.
Попробуем разобраться: иноагенты смогут снимать средства только на территории России, а вывозить эти деньги за границу будет категорически запрещено. Как это выглядит с точки зрения здравого смысла? Неужели в нашем современном мире, где финансовые потоки бескрайние, можно запретить человеку распоряжаться своим собственным капиталом, лишь потому что он неугоден власти? Володин, комментируя эту новацию, отметил, что деньги будут «лежать на счете, ждать, когда они приедут». Парадоксально, не правда ли? Как будто речь идет о человеке, который забыл, где оставил свои ключи, а не о гражданине, которому эта власть продиктовала совершенно новые условия жизни.
Владимиру Путину, конечно же, не чужда идея контроля — это здравый смысл, так сказать, от арбитра. Речь уже идет не только о тех иноагентах, которые находятся вне России, но и о тех, кто может получить финансирование от аренды или продажи имущества. Это целая же охота на ведьм, но – заметьте – с элементами классической драмы. Если ты не с нами, значит, ты – против нас, и здесь нет места для исключений.
Законопроект о специальном порядке выплат за использование интеллектуальной собственности может быть с юридической точки зрения интересен, но в моральном плане ставит под сомнение саму суть защищаемых прав. В таких условиях можно задаться вопросом: какую реальную роль играют иноагенты в нашем обществе, и кто решает, что такое «оскорбительное» поведение? Взгляд на легислативные инициативы в России всегда был пронзительным и критическим — не правда ли, что за банальными строчками законов скрывается нечто большее, чем просто набор правил?
Итак, сейчас на повестке дня стоит не только вопрос о том, как изменилась роль иноагентов в плане финансовой исключительности. Мы сталкиваемся с терзаниями о праве на собственность, свободе слова и самовыражения. Если ограничения становятся нормой, то стоит задуматься, какой сценарий мы пишем для себя в этом театре абсурда, где границы между личной свободой и государственной необходимостью размываются день за днем. Как бы это ни звучало трагично, но сценаристы уже наметили свою линию, а мы лишь наблюдаем, как разворачивается действие.
