В Ростовской области произошло нечто, что заставляет задуматься о том, как непростая у нас социальная реальность. Сергея Бартенева, уроженца Луганской Народной Республики, приговорили к 15 годам колонии строгого режима. Преступление, за которое его осудили, свершилось в летний день далекого 2014 года, под Луганском. И вновь мы сталкиваемся с историей, которая может стать сценарием для напряженного триллера, но на самом деле — это жизнь, где каждый персонаж реально существует и последствия его решений острее любого художественного вымысла.
Запоминающиеся моменты сопровождают нас всюду. Вот, например, Бартенев, теперешний осужденный, путешествует по дороге, задавая вопрос о маршруте, и впоследствии совершает ужасное преступление — похищает двух человек, обнажив оружие и причинив неописуемую травму. Это не просто акт насилия, это проекция социального зла, которое может свернуться в любом уголке нашего общества.
К сожалению, находясь на заднем плане, остаётся новый вызов для следственных органов – поиски его подельника, непонятного участника этой драмы, который, как мы видим, до сих пор на свободе. Весьма символично, что преступник стал участником телешоу «Давай поженимся», которое, возможно, и не предназначалось для того, чтобы находить в людях жизнелюбие, а скорее — задевать на самый тонкий момент человеческой морали и безнравственности.
И тут, как бы глупо это ни звучало, возникает вопрос: каков статус человека, который был участником популярного телешоу и был осужден за такое преступление? Такие истории ставят нас в позу самоанализа. Мы должны подумать: что мы обсуждаем на кухнях — реалити-шоу или судьбы людей?
Тем временем, семья погибшего, так кажется потерянного из-за эгоистичного акта насилия, может рассчитывать на компенсацию в размере 6 миллионов рублей. Как бы это красиво ни звучало в судебных актах, разве возможно измерить человеческую утрату такими деньгами?
Пока мы ждем заключительных развязок в этой непростой истории, ясно одно: общество, которое не может справиться с жестокостью, нуждается в глубоком осмыслении своих моральных ориентиров и, возможно, в искреннем обсуждении того, как формируются трагические судьбы в контексте общего культурного и социального поля.
