Слухи об УДО «Доктора Смерть»: правда или вымысел?

Недавние слухи о скором условно-досрочном освобождении из колонии в пермском Соликамске серийного убийцы Максима Петрова, более известного как «Доктор Смерть», снова подняли общественные страсти. Кажется, самой главной новостью тут не является его статус, а то, как быстро новости о нём начинают ходить по интернету. Так кто в этом злом круге, который не может оставить человека в покое даже после приговора?

На этапе немого покаяния в тени Пермской области, Петров, получивший пожизненный срок за смертельные инъекции своим пациентам, вдруг оказывается в центре очередной порции обсуждений. Пресс-служба главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Пермскому краю оперативно опровергла слухи, но что же мы на самом деле знаем о них? Интересно, возникают ли у них когда-нибудь эти мысли: если дело действительно не в УДО, то почему общество так активно обсуждает эту тему?

С одной стороны, это проекция страха и отчаяния — очередной попытки обществу разобраться в том, как оно справляется с угрозами внутри своего микромира. Если бы у нас действительно было все в порядке с психопатов, разве мы бы так реагировали? И что нам говорит такая реакция о состоянии нашего общества и чувства справедливости? Эти вопросы, возможно, остаются без ответа, поскольку в Сети проще отмахнуться от проблем, чем решить их.

Забавляет и то, что когда ищешь какой-либо комментарий или объяснение от ГУФСИН, получаешь тишину, сравнимую с гробовой. Может быть, это часть их стратегии — чем меньше мы знаем, тем спокойнее ощущаем себя? Или же это просто еще одна проявление системного молчания, которое так трудно вскрыть? Вопросы образуются в уме, как грибы после дождя, и, возможно, именно в этом и заключается суть — в необходимости обсуждать и проводить рефлексию, а не просто принимать информацию в чистом виде.

Так, оставаясь в круговороте событий и слухов, мы сталкиваемся с параллельным миром, где «Доктор Смерть» фактически становится символом. Символом того, как мы понимаем безопасность, правосудие и, в конечном счете, гуманность. И пока мы продолжаем задаваться вопросами о его судьбе, нам стоит задуматься — кто тут настоящая жертва? Мы или он? Вопрос открытый, а вместе с ним — разрозненные мнения и страхи всего общества.