Ревность до драмы: мать с топором и 22 года за решеткой

В Краснодарском крае произошло преступление, которое ставит перед нами немало вопросов: в том числе о человеческой природе и о том, как далеко может зайти материнская любовь, превращающаяся в ужасающую бессилие. Суд вынес приговор женщине, которая напала на собственную дочь с топором. Стратегия защиты тут, как ни парадоксально, оказалась «классической»: «Я была не в себе, в состоянии аффекта». Однако следствию удалось доказать, что женщина действовала осознанно. И вот ей 22 года в колонии общего режима. Это все равно что получить путевку в безмолвие, где свобода заменяется дверями с решетками.

Всего один вопрос: какой внутренний бунт, какое отчаяние или чувство предательства заставляют человека, обладающего способностью быть родителем, поднять руку на собственного ребенка? Женщина заподозрила супруга в неверности и, в как будто бы логичном порыве, решила отомстить именно дочерям. Перепутав своих детей с «объектом мести», она нанесла удары трехлетней девочке, которую не удалось спасти, и сильно ранила вторую дочь. И эту сцену насилия наблюдал третье, еще невинное дитя. Как же насилие отзывается в семейном кругу? Может ли оно вообще быть оправдано? Или возвращает нас к древней, как мир тема «порока и наказания»?

Казалось бы, преступление ужасно, и вместе с тем оно в какой-то мере поднимает более широкий вопрос: насколько хорошо мы понимаем свое окружение? Об этой истории сейчас говорят все, а в классических премиях с жанрами, вроде «криминальной драмы», даже не снилось бы таких заголовков. «Топор как символ справедливости» — комментирует общество, но, кажется, именно это и характеризует нарастающую жестокость в нашей реальности.

Но вот другой пазл: в Котласе мужчина с топором и битой врывается в кабинет врача с требованиями лечить его. Кажется, мечта о свободе, здоровье и счастье — все это находит выход только в насилии. Это как будто симфония простых «топоров» в руках тех, кто запутался в бесконечных сложностях и нюансах своей жизни. Вопрос не в том, почему это происходит, а в том, как мы можем это предотвратить. Как мы можем выстроить жизнь так, чтобы такие ужасные истории не стали страницами нашего обыденного новостного потока?

В конечном счете, слово «топор» здесь нечто большее, чем просто предмет. Это метафора обрыва, уничтожения и безумия, которое может застыть в нашем сознании. А пока общество идет по этому опасному пути абсурда, мы остаемся с одним острым вопросом: предупреждены ли мы о том, насколько хрупкой может быть граница между любовью и ненавистью?